Серебряный век: идеи, люди, время

Итак, журнал о культуре Серебряного века появился. Почему его никто не сделал до нас – не понятно. Почему мы не сделали его раньше – тоже загадка.

Загадка явно не последняя. Мы говорили о намечавшемся журнале сотням людей, и никто, буквально ни один, не переспросил о чем журнал. Что, так понятно словосочетание «культура Серебряного века»? А сам Серебряный век?

Никто не знает точно, когда начался Серебряный век, когда он закончился. Вопросов не было возможно потому, что интуитивно многие понимают, что такое Серебряный век, но далеко не все могут это понятие объяснить. Не исключено, что 10 человек дадут 10 разных объяснений. Нас то, как издателей, радовало другое – все, кому рассказали единодушно выражали одобрение или восторг. Неужели, Господи, это наши читатели, а вдруг – подписчики?

Надо признать, Серебряный век – красивый миф общественного сознания. Миф всегда многозначен, и каждый понимает его по своему. Само принятие мифа означает приобщение к некой ценности, к определенному кругу. Сказать: «Ах! Как я люблю Серебряный век», – для определенного круга это нормально и приемлемо. «Не люблю» – почти неприлично. Этого высказывания вслух нам слышать не приходилось.

Когда Серебряный век су­ществовал и творился, его создатели и герои не задумы­вались над тем, как назвать время, в котором они живут. Времена, как известно, не выбирают. И не называют. Мы ведь тоже до поры не стремились дать название времени на­шего пребывания на этом свете. Сталинская эпоха стала эпохой культа личности уже после смерти Сталина. Только после смещения Хрущева оказалось, что это был период оттепели и волюнтаризма. Время от сме­щения Хрущева до смерти Черненко было названо эпохой застоя. Последующий период назвали перестройкой, затем наступила постперестройка. Сейчас мы с натугой пытаемся обозвать время, в котором мы живем. Ну и что? Легче жить оттого, что для на­шего времени придумано название? Или еще не придумано?

Известно, что выражение «Серебряный век» заимствовано из «Мета­морфоз» Овидия. В прологе к поэме «Четыре века», Овидий рассказывает о четырех стади­ях в жизни человечества: Золотом, Серебряном, Медном и Железном веках. Самым счастливым и беззаботным был, ра­зумеется, Золотой век. Был ли он на самом деле – неизвестно.

Сами участники Серебряного века, рас­цветшего, но загубленного рос­сийского Ренессанса сознава­ли, что живут в пору культур­ного и духовного возрождения.

Считалось, что первым ввел в обиход этот термин Николай Бердяев. Разумеется, уже после Октября. Правда, документальных под­тверждений, что именно Бер­дяев, не найдено. Сегодня авторство приписывается либо Николаю Оцупу, либо Иванову-Разумнику. В этом вопросе покопаемся.

Серебряный век не может быть связан с именем какого-то одного или, скажем, двух-трех писателей, художников, композиторов. Ве­лик соблазн выбрать главную фигуру, но это будет несправедливо по отношению к остальным. События, характеризующие Серебряный век, почти одновремен­но происходили и в литературе, и в изобразитель­ном искусстве и архитектуре, театре, музыке, в сфере обще­ственной мысли. Творцов объединяло то, что они осознавали свое время как особое, выходящее за рамки того, что было прежде. Именно в эту эпоху резко изменилось представле­ние о долге художника, о том, как соотносятся творчество и личная жизнь.

Пушкин мог разделять личную жизнь, достаточно безалаберную, и служение музам. Помните: «Пока не требует поэта // К священной жертве Апполон». Для художника

Серебряного века это совершенно немыс­лимо. Он отвечает своей жизнью за творчество, а творчест­вом – за свою жизнь. Между этими понятиями нет непроница­емой стены, скорее напротив – художник превращает свою жизнь в такое же произведение искусства, как то, что выходит из-под его пера, кисти и т.д.

Для оценки идейной и психологической атмосферы времени важно понять, что Серебряный век рождался в эпоху сильных социальных разочарований. Это относится и к позитивистской и материалистической идеологии и художественной практике второй полови­ны XIX столетия. Технический прогресс не принес ожидаемо­го прогресса в отношения между людьми.

Разочарование это свойственно не одной лишь русской куль­туре. Напротив, оно берет свое начало в Западной Европе, где технический прогресс был на несколько порядков выше, чем в России. Отличительная особенность Серебряного века в том и состоит, что это единственная, пожалуй, эпоха, когда рус­ская художественная культура развивалась в одном русле с европейской. Началось, как водится, с усвоения некоторых новаций, появившихся на Западе. Развитию философии и эс­тетики дали толчок работы Шопенгауэра и Ницше. В литературе бесспорно влияние Бодлера, Рембо, Верлена, Уайльда, Метерлинка и Верхарна. Из художников это – Бердслей, меньшее — французские импрес­сионисты.

Да, влияние Запада было. Но в то замечательное время русская художественная культура обладала на­столько могучим потенциалом, что она, усвоив зарубежные новинки и, как водится, приспособив их к местным условиям, во многом пошла дальше. А уж в балете (С.Дягилев) – дальше всех.

Как же подобное могло произойти в России, которая все же отставала от Запада в развитии производства и в тех­нической оснащенности?

Прежде всего, это отставание на рубеже XIX-XX веков не было всеобщим. Россия была на подъеме, кое в чем она даже опережала Запад. В конце XIX века здесь уже возникли крупные капиталистические предприятия. В самой передовой отрасли технической на­уки, в авиастроении, Россия к началу Первой мировой войны вдруг оказалась впереди планеты всей. Игорь Сикорский, бес­спорно, был самым смелым авиаконструкто­ром того времени, а созданный им тяжелый бомбардировщик «Илья Муромец» вообще не имел аналогов мире. Эта приятная традиция по малопонятным причинам сохранилась до наших времен: и сегодня полуразрушенный ВПК продолжает делать лучшие в мире боевые самолеты.

Более того, уровень духовного развития общества, по меньшей мере верхних его слоев, опережал уровень техническо­го развития. Сегодня к нам вернулись имена великих отечественных философов, социологов, психологов. Их работы будут отражены в нашем журнале. Почти национальной чертой стало меценатство в конце XIX столетия. Купцы и заводчики тре­тьего поколения уже ограничивались одной лишь коммерческой деятельностью. Душа жаждала чего-то вы­сокого. Внуки крепостных резко выламывались из своей среды. Это был процесс противоречивый, в чем-то трагичес­кий. Западные «спонсоры» тогда только редко проклевывались. Не без влияния Дягилева.

Сколько длился Серебряный век? Одни считают, что эта эпоха, длиною от силы в четверть века, простирается между временем Александра III и семнадцатым годом XX столетия.

Пытаются вести отсчет с пушкинской речи Достоев­ского. Надо сказать, что Достоевский оказал огромное влияние как на идеологию Серебряного века, так и на его поэтику. До сих пор не осмысленный вполне афоризм Достоевского «красота спа­сет мир» вполне мог лечь в основу эстетических исканий 1890-х годов. Возможно вовсе не в том значении, которое вкладывал в него сам Федор Михайлович. А в декадент­ском: мир спасет только красота. Нравственность не учитывалась.

Так что начало можно определить довольно точно: плюс-минус пять-десять лет. В данном случае допуск не такой большой. Для издателя большой соблазн ограничить Серебряный век годами деятельности Дягилева. То есть серединой 90-х годов XIX века и годом смерти Дягилева (1929). С нами согласны не все.

И вообще, определить, когда кончилась эпоха гораздо сложнее.

Проще всего приурочить ее финал к Октябрьскому перево­роту. Пришли те самые грядущие гунны, которых так трога­тельно приветствовал еще в 1905-м Валерий Брюсов (Во всем неповинны, как дети), и, согласно указаниям поэта принялись творить «мерзость во храме».

Некоторые считают: никакого Серебряного века после Октябрьского переворота не было. Но, безусловно, в двадцатые годы еще продолжалась культурная инерция. Могучая волна Серебряного века еще двигалась некоторое время, прежде чем обрушиться и разбиться. Еще живы были поэты, писатели, художники, филосо­фы, композиторы, творчеством и трудом которых был создан Серебряный век. Но сама эпоха, как единство, кончилась. Остались в пейзаже без атмосферы творческие индивидуальности – каждый в отдельной клетке своего творчества. В нашем архиве есть объявления Мира Искусства от 1922 года. По мнению многих Серебряный век оборвался, когда прозвучал выстрел, сразивший Гумилева.

Можно назвать еще одну точную да­ту гибели Серебряного века. Август 1921-го. Смерть Алексан­дра Блока. На его похоронах говорят о том, что арестован Ни­колай Гумилев. Самые смелые (или наивные) пишут письмо в защи­ту Гумилева. Большевистские власти — во главе Петрограда тогда стоял Григорий Зиновьев, один из самых кровавых и жестоких вождей красных, не отвечают. Как и на заступничество Горького.
При жизни Блок и Гумилев находились в очень непростых отношениях. Когда Гумилев при нем заявил, будто писа­ние стихов — легкое и приятное занятие, Блок иронически возразил: «Н-да... Не за это ли убили Пушкина и Лермонто­ва?» Для Гумилева, стремившегося к простоте и ясности, по­эзия Блока была чем-то непонят­ным и надуманным. Да и люди были слишком разные.
Но они оба были крупнейшими русскими поэтами Серебряного века. И ушли из жизни одновременно. Пока они жили, сохра­нялась культурная традиция. Оба в последние годы усиленно занимались просветительской деятельностью, словно стара­ясь сохранить культуру в эпоху повальной разрухи.

Но если август 1921-го подводит черту под Сереб­ряным веком, останется много вопросов, на которые сразу не дать ответа. А куда отнести тех писателей и поэтов, которые уехали в эмиграцию? Или остались в России, во «внутренней эмиграции»?

Марину Цветаеву, вернувшуюся на свое несчастье в СССР, мы уж точно счи­таем поэтом Серебряного века. Анна Ахматова пережила многочисленные аресты сына, изощренную травлю сталинских «искусствоведов», прожила до 1965 года. Может быть, с ее смертью закончился Серебряный век? Но еще жил ее ученик Иосиф Бродский. Он-то, точно из Серебряного века. А знаменитый Пьеро Серебряного века Александр Вертинский? Он прямо оттуда ненадолго шагнул в нашу повседневную жизнь.

А как быть с Дягилевым? Как я уже сказал, для нас по понятным обстоятельствам он – главное воплощение Серебряного века! Куда отнести Русские сезоны (1909-1929)? Спорить и доказывать это здесь мы не будем. Доказательством будет наш журнал.

Мы смотрим на Серебряный век как на пассионарный взлет русской культуры, загадочный и непонятный до конца. Как освещенное божественным светом пространство. Мы в журнале «Дягилевъ» хотим показать его нашим современникам. Мы хотим его понять. Не сами, конечно, а вместе с теми, кому время близко и дорого. Мы хотим почувствовать свет, приходящий к нам, услышать эхо Серебряного века. Это и будет осуществлением нашего лозунга о восстановлении связи времен.

15.04.07